За карасём

зимний карась

Пару месяцев, как дурак, я возил в багажнике 50-литровую флягу. На тот случай, если мне где-то в продаже попадется живой карась и я смогу пополнить популяцию дачного прудика десятью-пятнадцатью килограммами рыбы. После массового майско-июньского замора, спровоцированного карпами, завезенными с Клинского рыбхоза, в прудике каким-то чудом выжила пара десятков карасей (я их буквально по головам пересчитал, когда они кормились) и у меня, конечно, не поднималась рука, чтобы их вылавливать и отправлять на сковороду. Как назло, во всех известных мне рыбных точках завоз карася обещали не раньше сентября.

С другой стороны, отсутствие рыбы «под боком» всякий раз сподвигало меня продираться к Малой Сестре и чего-то худо-бедно добывать на вечерних зорьках по выходным. «Худо-бедно» — это в основном плотвицы и мелкие подлещики, хотя, случалось, что возвращался я в деревню совершенно ни с чем, забывая накануне купить пищевые красители, чтобы прикормку для рыбы сделать наиболее привлекательной. Впрочем, в безрезультатном бдении на вечерних зорьках есть своя прелесть. Голова пуста и идеально чиста. Политику и прочее нарастающее с ней безумие я научился оставлять на работе, в Москве. А пустая и идеально чистая голова, сориентированная на неподвижный поплавок, — что-то вроде ловчей сетки для размышлений. По Маркесу — «чердак воспоминаний», что, в общем, без разницы, учитывая метафизичность воспоминаний. Хорошо же в любом случае что-то выпутывать из этой сетки и более пристально рассматривать. Не предметы, не вещи — а суть предметов и вещей, которая в обыденности, как та плотвица: махнула хвостом, и больше её нет.

После двух месяцев отсутствия какой-либо оказии с карасями, позвонил таки в Клинский рыбхоз. Может, будет карась, может, нет, — ответили на другом конце провода, почти похоронив мою надежду разжиться живой рыбой. Реализацией карпа, карася и прочего там занимаются исключительно в будние дни и исключительно до 16 часов. При этом нужно сначала приехать в контору рыбхоза, практически вслепую (не видя рыбы) выписать накладную и оплатить товар. С этой накладной следует затем ехать куда-то к черту на кулички — уже за рыбой. Возможно, для рыбхоза это удобно — гонять клиента туда-сюда. Для меня, как клиента, конечно же, нет. Тем более что вырваться в будни за 140 километров от Москвы неудобно вдвойне.

И тогда я решил заложить небольшой крюк, сунувшись в Лотошинский рыбхоз. Разница между двумя рыбхозами, если иметь в виду маршруты моего передвижения, несущественная, в два десятка километров. Зато а) там оказался карась, в основном, как на подбор, 200-граммовый, б) карася отпускали в любой день недели и в), что для меня было уже не столь существенно: карась стоил гораздо дешевле, чем в Клину. Всего 100 рублей за килограмм.

В связи с этим я вспомнил довольно смешной эпизод, когда безуспешно искал карася. Заехал как-то на строительный рынок на Новой Риге. Смотрю — вывеска: «Рыба для прудов», а возле вывески — огромные аквариумы, в частности, и с этими карасями.
-Почем караси? — спрашиваю у продавца.
— 250 рублей, — отвечает.
Ладно, думаю, дороговато, конечно, для карася, но деваться некуда.
Вытаскиваю из багажника пресловутую флягу и говорю:
— Давай-ка, черпани килограммов 10.
Продавец вылупил на меня глаза, но потом на всякий случай уточнил:
— Вы не поняли, я продаю карася поштучно.
— Это как? — тут уж действительно не понял я, соображая, как продавец нужный мне вес рыбы будет формировать поштучно.
— 250 рублей — это стоимость одного карася!
Я опять не понял:
— Вот этот ваш карась — обычный прудовый карась?
— Да, обычный прудовый карась, — подтвердил продавец.
— Обычный прудовый карась с ладонь величиной, которого море в подмосковных водоёмах, может стоить 250 рублей за штуку?
— Есть подешевле, вот эти, что поменьше, — показал продавец на другой аквариум, — всего 200 рублей за штуку.

Не спорю: наверное, люди покупают, коль существует столь экзотическое предложение. Но клевать на это предложение мне показалось верхом глупости. В конце концов, это просто карась. Да, его продают поштучно в рыболовных магазинах в качестве живца на щуку или судака. В среднем по 5 рублей за особь с указательный палец. Но то живец. То есть живая приманка, с десяток которой хватает за глаза.

Словом, так или иначе, абсолютно не веруя в успех, подъезжаю к Лотошинскому рыбхозу. Точнее, к первому попавшемуся в этом хозяйстве прудику. Вижу — мужик ходит.
— Здравствуйте, — говорю мужику, — это рыбхоз?
— Рыбхоз
— А карася у вас купить можно?
— Вам много?
— Килограммов 10
— Наберем, несите флягу.
В небольшом закутке этого же прудика мужик поднял со дна что-то вроде сетки, и закуток забурлил от вырвавшихся на поверхность карпов и карасей. Еще минут пять, и два ведра добрых карасиков, которых мужик просто взвесил безменом, перекочевали в мою флягу.
— И всё? — передавая мужику деньги удивился я. — Больше никуда не нужно идти?
— И всё, — рассмеялся мужик.

После двух дней адаптации лотошинских карасей в моём прудике, я решил проверить их на «вшивость», забросив удочку. Поклёвка последовала почти сразу, причем в рамках классики карасиного клёва. То есть поплавок сначала отозвался мелкой дробью по поверхности воды, затем лег набок, затем накренился на 45 градусов и резко пошёл в сторону, заныривая в пучину вод. Короткая подсечка, минутная борьба «кто кого» — и добыча в моих руках. Я понимаю при этом, что такая рыбалка – всего лишь дань охотничьему инстинкту, поскольку охота пуще неволи. Или, если угодно, — поход в курятник, где птица всегда гарантирована. Но всё же… А что «всё же»? Да пёс его знает!

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.